День ареста «белого ангела» Москвы | The day of the arrest of Moscow's “white angel”

7 мая 1918 года - в истории Марфо-Мариинской обители один из самых тяжелых дней. Именно тогда, в Светлый вторник, была арестована основательница обители Великая княгиня Елисавета Феодоровна, «белый ангел» Москвы, как называли ее благодарные жители города. Предлагаем вместе вспомнить, каким был для Великой матушки последний день в Обители, который стал началом крестного пути преподобномученицы Елисаветы.

Сохранилось полное предчувствий и размышлений о грядущих событиях письмо Елисаветы Феодоровны, отправленное ею подруге графине А.А. Олсуфьевой за месяц до ее ареста. В нем есть боль, предощущение беды, но и готовность во всем видеть Божий промысел:

« < … > И радость становится вечной даже и тогда, когда наши бедные человеческие сердца и наши маленькие земные умы будут переживать моменты, которые кажутся очень страшными. <…> Некоторые боятся, другие прячутся, некоторые гибнут, а иные же видят в этом величие Бога».

Великая княгиня всегда была честна, и ее убеждения, вера находили подтверждение в поступках, в жизненном выборе, который она делала.

После 1917 г., когда жизнь в России в одночасье изменилась, у Елисаветы Феодоровны, было немало возможностей оставить Россию. Например, можно было воспользоваться предложенной помощью графа фон Мирбаха, посла Германской империи. Но она осталась…И Светлый вторник 1918 года стал последним днем, который она провела вместе с сестрами в Обители.

Утром этого дня Великая княгиня молилась за Литургией, которую совершил Святейший Патриарх Тихон в храме Иверской общины сестер милосердия на Большой Полянке.

The 7th of May of 1918 is one of the most difficult days in the history of the Convent of Martha and Mary. It was that day, on Bright Tuesday, when the founder of the Convent, Grand Duchess Elizabeth Feodorovna, Moscow's “white angel”, as the grateful city residents called her, was arrested. Let us together remember the Grand Duchess's last day in the convent - the day that has become the first one on the way to Calvary for Holy Martyr Elizabeth. 

Elizabeth Feodorovna's letter, which she sent to her friend Countess A. A. Olsufieva a month before her arrest, is full of presentiments and reflections on future events. There is some pain and a terrible sense of foreboding in it, but also a readiness to see Divine Providence in everything:

"< ... > And the joy becomes eternal even when our poor human hearts and our small earthly minds will experience moments that seem very scary. < ... > Some are afraid, some are in hiding, some perish, and others see in all of it the greatness of God."


The Grand Duchess was always honest, and her convictions and faith found evidence in her actions and in the life choice she made.

After 1917, when life in Russia changed overnight, Elizabeth Feodorovna had many opportunities to leave Russia. For example, she could have taken advantage of the proposed assistance of the count von Mirbach, the Ambassador of the German Empire. But she stayed…And Bright Tuesday in 1918 was the last day that she spent with the sisters of the Convent. 

On the morning of that day, the Grand Duchess prayed at the Divine Liturgy that was served by His Holiness Patriarch Tikhon at the church of the Iveron community of the Sisters of Mercy on Bolshaya Polyanka Street.

Днем она принимала Патриарха у себя в Обители. Пробыл Его Святейшество до 4-го часа дня, ведя себя как чадолюбивый отец среди скорбных детей. Затем началась вечерня, во время которой Великая княгиня и была арестована.

Вот как это событие описала одна из сестер Обители, видевшая все происходящее, монахиня Надежды (Бреннер): «Накануне дня ее ареста она встала на клирос, что было неожиданно для всех, и пела вместе с сестрами. Всех поразила сила и красота ее голоса. Приехали за ней на третий день Пасхи, — Иверская Божия Матерь, наш престольный праздник. Тут же вся Обитель узнала, сбежались все. 

Она попросила дать Ей два часа — все обойти, сделать распоряжения. Дали полчаса. Все молились на коленях в больничной церкви вместе с батюшкой, а когда стали ее забирать — сестры бросились наперерез: «Не отдадим Мать!» — вцепились в нее, плач, крик. Кажется, не было сил, чтобы их оторвать. Отбили всех прикладами… < …> Батюшка стоит на ступенях, слезы градом по лицу, и только благословляет их, благословляет... И сестры бежали за машиной, сколько хватило сил, некоторые прямо падали на дорогу...».

Параскева Корина, воспитанница Обители вспоминает, что никогда не забудет тот громкий и долгий звонок, который раздался у ворот, когда пришли чекисты для ареста. Узнав, что увозят их настоятельницу, все сестры бросились с плачем к больничной церкви. Бежали, рыдая, в суматохе со всех сторон: кто вниз по лестнице из общежития, кто из больницы, кто со стороны сада. А Великая княгиня стояла одна на амвоне церкви, очень бледная, но без слез. Она повторяла всем сестрам: «Не плачьте, на том свете увидимся».

In the afternoon, she received the patriarch at the convent. His Holiness stayed until 4 p.m. acting as “a caring father among grieving children.” Then the evensong began, during which the Grand Duchess was arrested.

This is how the day was described by one of the convent’s sisters – Nadezhda (Brenner), who saw the events unfold: “On the eve of her arrest she stood in the choir, which was unexpected for all, and sang with other sisters. Everybody was taken by her powerful and beautiful voice. They came for her on the third day of Pascha (Easter in the Russian Orthodox Church) – on the Day of the Iveron icon of the Virgin Mary, the main celebration of the church. The whole convent heard the news at once and everybody gathered to learn more. 

She asked for two hours – in order to walk around the convent and give instructions. She was granted half an hour. All of us were praying on our knees at the hospital church with the priest, and when they went on to actually take her away, the sisters protested: “We won’t let you take our Mother away!” – we clang to her, weeping and crying. We did not seem to have enough strength to get a hold of her. They fought off with rifle butts… <…> The priest was standing on the steps, tears were streaming down his face, and he could do nothing but bless us over and over again… And the sisters ran after the car, as long as they had stamina for, some of us fell straight on the road…”.

Paraskeva Korina, the apprentice-sister of the convent, said that she would never forget the loud and long ringing at the gate when the ‘chekists’ (Soviet KGB officials) arrived for the arrest. After hearing the news about their Mother Superior being taken away, the sisters rushed to the church in tears. They ran sobbing, in chaos, from all sides: some ran downstairs – from the dormitory, some from the hospital, others from the garden. And the Grand Duchess stood alone at the pulpit, very pale, but with no tears in her eyes. She repeated to all of the sisters: “Don’t cry, we’ll meet in the afterlife.”

Елисавета Феодоровна покинула Обитель в половине девятого вечера в сопровождении конвоя, состоявшего из 10 вооруженных солдат. Одним из свидетелей отъезда стал английский писатель Джерард Шелли.

Он пишет: «Пока машины уезжали, толпа, глубоко потрясенная, от всей души призывала на святую Великую княгиню защиту с Небес. Многие поднимали взгляд на черный крест на куполе церкви, крестились и, упав на колени, били земные поклоны... Еще много недель после этого среди сестер и пациентов, лишившихся Великой княгини, царило чувство опустошенности».

Сегодня в доме, где жила преподобномученица Елисавета, ныне музее, хранится ее перчатка. Есть предание, что это именно та перчатка, которую она обронила во время своего ареста, последний раз благословляя сестер. 

Материалы для публикации предоставлены Домом-музеем Великой княгини Елисаветы Феодоровны.

В Марфо-Мариинской обители и сегодня продолжается дело служения ближнему, начатое здесь в начале прошлого века Великой княгиней Елисаветой Феодоровной. В период самоизоляции Обитель оказалась в непростой ситуации -  не работают свечная лавка, книжный магазин, прихожане и гости не могут оставлять пожертвования. Чтобы дело помощи ближнему не прекращалось – нужна ваша помощь.

Elizabeth Feodorovna left the Convent at half-past eight in the evening, accompanied by a convoy consisting of 10 armed soldiers. One of the witnesses to the departure was the English writer Gerard Shelley.

He writes: "As the cars were driving away, the crowd, deeply shaken, heartily called for the protection of the Holy Grand Duchess from Heaven. Many looked up at the black cross on the dome of the Church, crossed themselves, and, falling on their knees, bowed to the ground... for many weeks after that, a feeling of being wasted reigned among the sisters and patients who had lost the Grand Duchess." 

Today, in the house where the Holy Martyr Elizabeth lived, her glove is kept. The legend says this is the glove that she dropped during her arrest, blessing the sisters for the last time. 

Materials for publication provided by The Grand Duchess Elizabeth Feodorovna House Museum.