Ксения Коваленок: «Ксения Александровна - настоящий доктор, который служил людям»

10 августа исполняется 101 год со дня рождения Ксении Александровны Семеновой (1919 - 2017), уникального врача и замечательного человека, основателя Марфо-Мариинского медцентра, который занимается реабилитацией детей с детским церебральным параличом. Ксения Александровна по сути совершила революцию в системе здравоохранения в СССР. Только благодаря ей в стране появилась система реабилитации детей с ДЦП. О том, какой была Ксения Александровна в общении с коллегами и пациентами, какой след оставила в сердцах близко ее знавших людей, рассказывает Ксения Коваленок, руководитель Марфо-Мариинского центра «Милосердие».

- Мне посчастливилось быть знакомой с Ксенией Александровной, потому что одно дело читать про таких людей, а другое – быть рядом... Несмотря на свой почтенный возраст, она регулярно проводила приемы в нашем медицинском центре, смотрела детей. Ей очень хотелось, чтобы здесь правильно относились к детям, чтобы работали неслучайные сотрудники. Она привела сюда первую команду специалистов, сама их выбирала. Когда владыка Пантелеимон, председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, пригласил меня быть директором этого медицинского центра, нужно было предварительно поговорить с Ксенией Александровной, чтобы получить от нее одобрение моей кандидатуры. Она мне тогда сказала, что нужно обязательно поучиться по неврологии, потому что я педиатр.  А еще хорошо бы стать профессором, чтобы легче было открывать двери в кабинеты чиновников и добиваться большего для детей. Именно таким был ее путь. Она поняла, что добившись чего-то в жизни, проще разговаривать с людьми, имеющими статус в обществе.

Я, конечно, умоляющим взглядом посмотрела тогда на Владыку и он, поняв мой взгляд, сказал: «Ну что вы, Ксения Александровна, зачем ей быть профессором…». Мне в ней сразу понравилось, что она приняла все, что Владыка сказал, и послушалась его, несмотря на то, что была выдающимся человеком. Я знаю некоторых профессоров и знаю, как они могут себя вести. А она никогда своей значимости не показывала и знания свои не выпячивала. Поэтому, наверное, у нее и учеников не осталось. Говорят, что старцев мало, потому что должны быть ученики, которые захотели бы принять их опыт. И учеником Ксении Александровны мог стать только человек, который бы очень захотел получить от нее все знания и опыт, которыми она обладала. 

Рассказывали, что она строго спрашивала с сотрудников, когда работала в больнице. Но, думаю, ее строгость была направлена в первую очередь на то, чтобы отношение к детям было правильным. Она их очень любила и всегда хотела им всем помочь. Она все время думала о детях с ДЦП, об их мамах, очень жалела их. Больной ребенок и мама - одно целое. Мама тоже очень сильно страдает. Врачи зачастую воспринимают свою деятельность как работу, где нужно отработать определенное время и получить за это вознаграждение. Ксения Александровна была из тех врачей, которые отдают себя пациентам.

Она никогда не навязывала нам свои идеи, несмотря на то, что центр создавался по ее инициативе. Очень скромно говорила: «У меня был такой опыт, я так считаю, а вы смотрите сами, как лучше сделать, я вам доверяю». Она всегда очень мягко, совсем не настойчиво нас учила.

Ксения Александровна - для меня пример настоящего доктора, который служит людям. До последнего она пыталась делать какие-то научные изыскания, участвовать в разнообразных новых программах, изучать новые техники и методики реабилитации.

Вообще у нее была мечта – вылечить ДЦП. Это может показаться странным, но и она, и ее сын были погружены в эту научную работу. И Ксения Александровна до последнего была уверена, что ДЦП возможно вылечить.

Сейчас людей, которым было бы так же интересно заниматься темой ДЦП, как и ей, так, чтобы они жили этим – я, к сожалению, не знаю.