Социальные проекты Великой княгини Елисаветы Феодоровны для безработных

В начале XX века по инициативе преподобномученицы Великой княгини Елисаветы Феодоровны в Москве и провинциях с целью борьбы с безработицей были созданы Бюро для приискания занятий и детские трудовые артели, весьма востребованные обществом. Эту тему изучила монахиня Елисавета (Крючкова) в книге «Традиции Российского милосердия. Марфо-Мариинская обитель»^[1].

«Будучи хорошо осведомленной об успешной деятельности посреднических контор по трудоустройству в Европе и Америке, Елисавета Феодоровна решила попытаться создать нечто подобное в Москве и провинциях. Первые шаги были предприняты еще в 1906 году. Елисавета Феодоровна принялась тщательно изучать деятельность благотворительных попечительских учреждений Москвы. Чтобы понять сможет ли она открыть посреднические конторы по трудоустройству на базе этих учреждений.

Московские попечительства о бедных, богадельни, приюты для детей, в том числе и для приходящих, ясли, столовые, коечно-каморочные квартиры получали от государства неплохие средства на свое содержание. Но эти учреждения были как бы самодостаточны. Они только-только справлялись со своими заботами и не были способны, или не хотели, взвалить на себя еще вопросы трудоустройства своих подопечных. Было ясно, что помощи от благотворительных организаций ждать бесполезно. Необходимо создание новых.

Великая княгиня рассчитывала на поддержку государства, московских властей, сочувствие общества и на свои собственные силы. Посредническая организация по трудоустройству, прежде всего, должна была наладить связь между ведомствами, учреждениями и частными предпринимателями с целью централизованно организовать трудоустройство нуждающихся. Так в Москве было создано Бюро для приискания занятий, призванное безвозмездно оказывать содействие безработным обоего пола всех сословий и профессий в возрасте от 10 до 50 лет. Предпочтение отдавалось сиротам и семейным. Бюро находилось по адресу: Кремль, Дворцовая улица, Кавалерский корпус.

Система была такова: на каждого клиента заводилась карточка-заявка, затем опросный лист с полными данными. И, если работа находилась и клиент не возражал, ему выдавался билет-направление, который контора отбирала и хранила у себя в случае устройства подопечного на работу. Регулярно наводились справки с прежних мест работы, запрашивались характеристики. Затем по истечении времени подводились итоги деятельности конторы. Эту систему карточек Великая княгиня заимствовала из американского опыта борьбы с безработицей. <…>

Развернулась большая работа, для чего была утверждена канцелярия Бюро. Личный состав ее оказался крайне ограничен: секретарь и два служащих. Работать приходилось много, помимо бумажной волокиты секретарю надлежало принимать личное участие в осуществлении задач Бюро. В обязанности канцелярии входила также работа по детским трудовым артелям.

Поначалу возникли большие трудности. Спрос опережал предложение. Число общих просителей постоянно пополняли клиенты Попечительства о бедных. <…> Великая княгиня надеялась, что Городское управление Попечительства о бедных возьмет на себя хотя бы часть проблем по трудоустройству, шире откроет двери своих богаделен и приютов, организует патронаж для детей и престарелых, и тогда резко сократилось бы количество просителей трудоустройства из числа беспомощных стариков и детей. Тем самым была бы оказана неоценимая помощь Бюро. Но для этого нужно было время.

С первых же дней деятельности Бюро в него стали обращаться дети и подростки. Это были дети из бедных семей, где зачастую родители не имели работы, и бездомные, и сироты, уличные хулиганы. Всем нужна была хоть какая-то работа.

Бюро оказалось в большом затруднении. Как трудоустроить ребенка, если по закону дети до 15-летнего возраста не принимались ни на фабрики, ни в ремесленные заведения? Между тем в жизни каждого ребенка из бедной семьи, не говоря уже о сиротах, наступал период в 2-3 года, а то и пять лет, когда он оказывался  предоставлен себе и улице. Городскую школу дети бедняков оканчивали к 12-13 годам, но многие бросали обучение раньше и до 15 лет слонялись без дела, опекаемые родственниками в меру их сил и материальных возможностей.

Все эти обстоятельства побудили Бюро для приискания занятий дополнить свою деятельность устройством детских трудовых артелей, в которых дети, покинув школу, могли бы найти временную работу и временный приют в ожидании 15-летия и постоянного места работы.

Были организованы артели рассыльных, сапожников, полотеров, столяров-ящечников. Открылся ночной приют для бездомных мальчиков и аналогичный трудовой приют для девочек, в котором они обучались всему, что входит в обязанности прислуги. Приют оказался убыточным, и его передали в ведение Марфо-Мариинской обители милосердия.

Конечно, детский труд не мог окупить содержания артелей и ночного приюта. Все эти богоугодные заведения содержались на личные средства Великой княгини.

К 1910 году Елисавета Феодоровна содержала на свои средства более сотни подростков. Из них:

- рассыльных – 40;

- полотеров – 20;

- сапожников – 10;

- в ночном приюте – 30.

В Москве на Остоженке в доме №37 в двухэтажном особняке расположилась артель рассыльных. Аренда обходилась Бюро, а точнее Великой матушке, в 1200 рублей в год. На первом этаже – столовая, спальня для детей младшего возраста, комната воспитателей, туалет. На втором этаже спальня для детей старшего возраста, умывальная комната. Во флигеле – кухня, кладовая, лазарет на две кровати с отдельным входом. В помещении устроены канализация, водопровод, электрическое освещение. Воспитатели, дядьки, кухарки, три преподавателя для учебных занятий, учитель музыки для обучения пению и игре на балалайке – вот состав взрослых, отвечавших за детей. Кроме того, к артели был приписан специальный контролер, наблюдавший за юными рассыльными на улице.

Ежедневно из числа ребят назначались дежурные, они следили за порядком в помещениях. В столовой дети сами накрывали стол, убирали и мыли посуду. Дети вставали в 7 часов утра, в 8 часов пили чай с хлебом. К 9 часам мальчики получали в руки наряд на работу, квитанционную книжку и талон на обед стоимостью в 9 копеек. С этим талоном в назначенное время рассыльный шел обедать в ближайшую от своей работы попечительскую столовую и получал там первое, второе и полфунта черного хлеба.

Домой юный работник возвращался в восьмом часу вечера. Сразу сдавал воспитателю дневной заработок, корешки квитанций. Преподаватель заносил сведения в ведомость.

Затем можно было переодеться в домашнее, не спеша поужинать. Подавали два блюда и чай. После ужина до 10.30 вечера велись учебные занятия: русский язык, арифметика, пение, музыка, уроки игры на балалайке, Закон Божий. На уроках Закона Божия темой беседы могли служить какие-нибудь факты из жизни маленьких артельщиков, примеры из Священного Писания.

По субботам вместо занятий ребятишки бежали в баню. Во время пребывания мальчика в артели ему полагалось полное обмундирование: белье, обувь, костюм, верхняя одежда и фуражка с розовым околышком. На фуражке медная бляха с номером рассыльного и надпись «разсыльный». У каждого на случай дождя на ремне непромокаемый плащ. Зимой мальчики одеты были в синие суконные брюки, ватную куртку с воротником из желтого бобрика, такую же шапку с наушниками и бляхой, валенки. В морозы укутывались в башлыки. На руках – теплые перчатки».

^{[1] Крючкова М.Н. «Традиции Российского милосердия. Марфо-Мариинская обитель». М., 2017. С. 53-58.}