Великий князь Сергей Александрович

В Иерусалиме его посвятили в рыцари Гроба Господня, или, как говорят греки, в иппотесы — в защитники величайшей православной святыни. Великий князь действительно походил на рыцаря: был по-рыцарски галантен, по-рыцарски сдержан и красив. Он как доблестный воин служил Богу, царю и Отечеству.

Посвящал Сергея Александровича Патриарх Иерусалимский Иерофей. Церемония проходила в храме Гроба Господня. Великий князь тогда впервые посетил Святую землю, приехал помолиться о почивших родителях. Это было в 1881 году. «Страшная година» — отметил князь в письме кузену Константину Константиновичу.

Великий князь Константин Константинович Романов (публиковал свои стихи под псевдонимом «К. Р.») — двоюродный брат, с которым у Сергея Александровича были самые доверительные и искренние отношения, он называл его своим «духовником».

Сначала умерла Maмa. Умная, чуткая, прекрасно образованная, она являлась духовным стержнем семьи. Говорили, что только ее молитвами спасался венценосный супруг — шесть покушений пережил Александр II. Седьмое оказалось последним — император погиб от бомбы террориста 1 марта 1881 года, не прошло и года после смерти Марии Александровны.

На его похоронах присутствовала княгиня Юрьевская с детьми, старшему исполнилось девять. Это были дети Александра II, рожденные в морганатическом браке. Едва справив сороковины по первой жене, император узаконил вторую: предвидя скорую кончину, он вынужден был торопиться обеспечить благосостояние и статус своих потомков.

С единокровными братом и сестрами Сергей Александрович впервые встретился у гроба отца, их общего отца. Этих детей чужой и неприятной ему женщины нужно было полюбить. «Папа их так любил, что для него я их полюбил», — напишет Сергей Александрович своему воспитателю Д. С. Арсеньеву. Вера, как всегда, укрепляла и направляла его. Он ни дня не жил без веры, без Православия.

Царское воспитание

У них была очень религиозная семья. Дети посещали богослужение на ровне со взрослыми. Четырехлетний Сергей молился так искренне, что его слезы заставляли плакать окружающих. Он был вымоленным ребенком у раки преподобного Сергия Радонежского. Оттого и нарекли его Сергеем — именем, нехарактерным для дома Романовых. Но так, не сговариваясь, обещали преподобному оба августейших родителя.

По традиции, всех наследников престола по мужской линии воспитывали военные. Сергея, как и младшего, Павла, доверили морскому офицеру Дмитрию Сергеевичу Арсеньеву. Впоследствии тот рассказывал, что любую детскую шалость можно было пресечь обещанием оповестить родителей. Дети страшились не наказания — они боялись огорчить Mama и Papa, потерять их расположение, они их обожали. Как-то стали перечислять своих любимых святых подвижников, и когда дошла очередь до Сергея, малыш уверенно произнес: Papa — и смутился, увидев реакцию взрослых. Кстати, старший, Александр, уже венчанный на царство, сказал, что был бы рад, если бы встал вопрос о канонизации его матери — он искренне считал ее святой.

Непререкаемый родительский авторитет побуждал детей к успехам в учебе. Сергей Александрович, вспомним, считался одним из самых просвещенных людей своего времени. В девять лет он изучал уже четвертый язык, делал прекрасные акварели для матери и мужественно принуждал себя к дополнительным занятиям нелюбимой математикой. От этого ребенка часто в ответ на наказание можно было услышать удивительно покорное: «Это справедливо».

Истинный патриотизм рождается в семье. Искреннее общественное служение невозможно без способности любить ближнего. После смерти родителей Сергей Александрович взял под свою опеку младшего брата Павла, а спустя много лет — детей Павла, оставшихся без матери. Он смог выходить семимесячного племянника: укутывал малыша ватой и обкладывал горячими бутылками, создавая подобие современного инкубатора. А потом, став генерал-губернатором Москвы, организовывал многочисленные комитеты попечения о детях, ясли, приюты, именные стипендии для беднейших. Да и само его согласие на губернаторскую должность было сделано исключительно из духовных и патриотических убеждений, сформированных семейными и православными традициями.

Какого мужества стоил ему этот шаг, знала, пожалуй, одна лишь Великая княгиня Елисавета Феодоровна. «… Вместо того, чтобы играть такую роль, мы горим желанием вести тихую личную жизнь… Это ужасно тяжело для моего дорогого Сергея; он побледнел, похудел», — пишет она из Петербурга в Дармштадт. Сколько нежности в этих строках! А ведь они уже семь лет вместе — семь лет полного счастья, по выражению Елисаветы Феодоровны.

Любовь

Они были удивительно гармоничной парой. Родные долго подталкивали Сергея Александровича посвататься к первой красавице Европы. А Великий князь странно бездействовал. Загадочно отмалчиваясь, он время от времени неожиданно покидал Петербург… Наконец, обнаружилось, что все это время Великий князь проводил в Дармштадте. Сергей Александрович и прежде был скрытным, но тут даже близкий друг Константин Константинович возопил: «Я не понимаю твоего поведения относительно Дармштадта. Весь свет говорит о неминуемости твоей помолвки. Что ты там делаешь, если на оную не рассчитываешь, и отчего не пишешь мне про свои намерения?..»

На то были причины. Во-первых, неизвестно, что скажет английская королева Виктория — бабушка невесты. А бабушка говорила, что ни одна из невест Гессенского дома не была счастлива в России — ни дальняя родственница графиня Вильгельмина (после венчания — Великая княжна Наталия Алексеевна), жена императора Павла I, ни сестра двоюродной прабабки Луиза Баденская (в Православии Елисавета Алексеевна), ставшая супругой Александра I, ни двоюродная бабушка императрица Мария Александровна, мать Сергея Александровича…

Но, познакомившись с женихом, бабушка согласилась — это был брак по любви, а с любовью королева не спорила. Сама сорок лет носила траур по супругу и, засыпая, сжимала в руках его рубашку.

Существовала еще одна причина не афишировать помолвку. Сергей Александрович был прекрасно осведомлен о содержании сплетен, которыми развлекался столичный бомонд. Однако он не был бы достойным сыном своей матери, если б позволил себе на них реагировать. И он не был бы сыном своего отца, если не постарался бы защитить от них свою возлюбленную.

К счастью, молодая супруга сразу приняла позицию мужа — она не замечала слухов, словно их и не было. Не было не только для нее — для всех, кому посчастливилось водить знакомство с этой блистательной великокняжеской четой.

Служение Отечеству

Знаком высокого доверия государя явилось назначение Сергея Александровича на пост генерал-губернатора Москвы. Александр III разделял монархические убеждения брата, полагался на его любовь к Отечеству и верил, что его разносторонняя образованность и религиозность позволят преобразовать Москву в настоящую православную столицу.

Так и произошло. Сергею Александровичу пришлось оставить служение в Преображенском полку, где он десять лет командовал батальоном и всецело погрузился в новую деятельность. Не перечислить обществ и комитетов, которые он возглавил или которым покровительствовал: председатель Императорского православного палестинского общества, Московского общества призрения, воспитания и обучения слепых детей, Общества покровительства беспризорным и освобождаемым из мест заключения несовершеннолетним, Общества призрения престарелых артистов; покровитель всех церковно-приходских школ, попечитель бесплатной лечебницы военных врачей, попечитель общества пособия нуждающимся сибирякам, обучающимся в Москве, почетный член Академии наук, Академии художеств, Московского археологического общества, Русского музыкального общества – и это лишь их малая часть. Он открывал театры, создавал музеи, организовывал чтения для малообразованных рабочих, налаживал распространение духовно-нравственных книг.

Московский комитет партии социалистов-революционеров, организовывая травлю Великого князя, мог обвинить его в чем угодно. В Москве за все отвечал губернатор. Сергей Александрович уже ушел в отставку, когда профессиональные убийцы из группы Савинкова открыли на него охоту.

Взрыв раздался 4 февраля 1905 года после полудня, когда экипаж Великого князя, который направлялся на Тверскую, выехал на Сенатскую площадь…

Давая показания во время следствия, террорист Иван Каляев так описывал свое преступление: «Я бросал на расстоянии четырех шагов, не более, с разбега, в упор. Я был захвачен вихрем взрыва, видел, как разрывалась карета. Помню, в меня пахнуло дымом и щепками прямо в лицо, сорвало шапку… Потом увидел шагах в пяти от себя, ближе к воротам, комья великокняжеской одежды и обнаженное тело».

Сергей Александрович был погребен в Чудовом монастыре, в склепе специально построенного храма-усыпальницы в честь Преподобного Сергия Радонежского. А на месте взрыва появился белый крест — его поставил 5-й гренадерский полк, подшефный полк Великого князя. Москвичи приходили к кресту и оставляли свои пожертвования. Елисавета Феодоровна, назначенная шефом полка по кончине супруга, заказала на эти средства художнику В. М. Васнецову новый крест-памятник. Он был установлен 2 апреля 1908 года. Перед памятником горела неугасимая лампада.

В 1918 году, когда в Кремле проводились первые коммунистические субботники, крест снесли. В 1929 г. был стерт с лица земли и древнейший Чудов монастырь. Но могиле Великого князя было суждено сохраниться. В 1985 году, во время ремонта брусчатки на Ивановской площади, был обнаружен склеп с захоронением Великого князя. В 1995 году останки с почестями были перенесены в усыпальницу Романовых в Новоспасском монастыре.